Например, сейчас в сельской местности люди горячую воду берут с отопления. А если счетчик будет, то ты уже не возьмешь, это очень дорого. И тогда закончатся обвинения все. Приведу пример по котельной в Баляге. У нас там канализационно-насосная станция, емкость — 3 куба. Она прокачивает водосточные отходы — сколько воды взял, столько и слилось. И вот насос автоматически качал, а человек считал сидел: 40 минут прошло — 3 куба набралось, и так постоянно. Когда поставили счетчики на воду, мы считать перестали. Сточных вод не стало. Потому что люди стали считать. И, оказывается, не надо столь много воды. Потому что все унитазы закрутили, чтобы нигде не капало, не стали проливать воду по часу перед тем, как помыться. Люди честно стали платить за то, сколько воды использовали. Потребление воды упало и у ресурсника, то есть у нас, а это значит — меньше потребления электроэнергии, и пошло-поехало. Всё упорядочили.

То же самое со счетчиками тепла. Если они у всех будут, то упадет количество потребляемого угля. И если ресурсник не дотопил, значит, он лишние деньги не получит. К этому надо идти. А как заставить людей счетчик ставить? По среднему платить придется много. У нас с водой так. И здесь надо подумать, чтобы человек был заинтересован поставить счетчик и платить меньше.

— Мы уже перешли от проблем к их решениям, но тут хотелось бы побольше узнать о модернизации — насколько эффективной она может быть в ЖКХ? Депутат Госдумы Андрей Гурулев как-то хвалил вашу организацию за использование термороботов — это можно считать хорошим примером?

— Мы, конечно, будто немножко отстаем в этом вопросе. В Красноярске, например, целая лаборатория новыми котлами занимается на заводе Zota. Но теперь и у нас в крае появляются подобные производства, приходят новые технологии. И автоматические котлы (именно их имел в виду Гурулев. — Прим. ред.) — это шаг в будущее. Если совсем просто объяснить, то в бункер мы загружаем уголь, а затем система автоматически подает его шнеком в печь, исходя из определенной температуры. Ничего лишнего не возьмет, будет свою задачу выполнять. На небольших сельских котельных для обслуживания такого котла хватает и одного мастера. У него на телефоне приложение есть, через которое он за всем следит. Правда, у нас еще есть диспетчерский центр, где круглосуточно работает сотрудник и также отслеживает состояние всех объектов. Если что-то у него загорается на экране красным или увидел, что идет понижение температуры, диспетчер сразу звонит начальнику подразделения. Если вдруг он не отвечает, то направляется к месту аварийная бригада. Более того, мы вывели это и на уровень Единой дежурной диспетчерской службы (ЕДДС) района. Такой вот многоуровневый мониторинг.

По Петровск-Забайкальскому району у нас уже более 20 автоматических котлов установлено. В идеале перевести все котельные на такое оборудование. Большие механические котлы мы также уже пробовали переводить на такую систему. Еще большой плюс, чем мне очень нравится это новшество, так это запись того, в какое время какая температура была. И если вдруг спорный вопрос возник, то пожалуйста — мы можем поминутно всё посмотреть. Я знаю, что и в других районах такие технологии появляются, но здесь мы возвращаемся к вопросу о собственных средствах ресурсника и важности поддержки государства, о чем мы уже говорили.

Вернуть в район туристов

— Не так давно вам вручали медаль Минобороны РФ «За укрепление боевого содружества» за создание мемориала Победы в Баляге. Вы как пришли к тому, что пора своими силами сделать что-то масштабное для села, где живете?

— Вообще наша организация очень трепетно относится к тому месту, где мы находимся: мусор убираем, снег чистим по своей инициативе. Еще до появления мемориала Победы, которого в Баляге раньше не было вообще, у нас был другой подобный опыт. На въезде в село стояло сгоревшее здание бывшего общежития ПТУ. Руины встречали всех приезжающих, и мы решили эту ситуацию исправить. Выяснили, что земля ничья, поговорили с главой и приступили к работе. Вывезли очень много мусора, всё расчистили, и получилась неплохая такая площадка. Подумали и решили из бетона вылить там буквами: «Баляга». Сделали. Глянули — не хватает чего-то. Тогда поставили две статуи: одна — русская женщина, которая встречает путников хлебом-солью, а вторая — бурятская женщина с хадаком. Так это место стало обрастать деталями, в том числе появились сердца и лебеди, чтобы молодожены могли приезжать и фотографироваться. Главное, что коллектив меня в этом поддерживает.

А что касается мемориала, то к 75-летию Победы ученики школы, с которой мы сотрудничаем, создали 18 проектов о том, как можно увековечить память о Великой Отечественной войне в нашем селе. Меня это очень сильно зацепило, поэтому мы собрали лучшие идеи из всех проектов и объединили в один, который и решили воплотить в жизнь. Работа кипела, в своих боксах мы занимались бетонными изделиями, а художественные элементы делали сразу два мастера в Улан-Удэ. Здесь важно, что если ту площадь на въезде в село мы полностью делали своими силами, то к созданию мемориала подключились уже и район, и предпринимательское сообщество. Помогали, кто чем мог — не только деньгами, но и, например, строительной техникой. И взрослые, и дети участвовали при установке, покраске. А потом мы написали обращение в армию, они нам две единицы дали — пушки. Мы уже установили, вроде еще обещают.

— А вы армии сейчас помогаете — во время спецоперации? И, кстати, коснулась ли вашего предприятия частичная мобилизация?

— Конечно, стараемся помогать нашим бойцам: и посылочки в зону СВО отправляли, и 29-й армии нашей помогали силами предпринимателей и населения — деньгами на спецоборудование, то есть тем, что сейчас ребятам там необходимо. У нас на предприятии в Петровск-Забайкальском шестерых мобилизовали, потом один вернулся. Ну и по другим районам есть. Да, особенно тяжело было по Петровск-Забайкальскому. Ведь человек, который работает на котельной, он подготовлен должен быть. Ничего, надо, значит, надо. Изловчились.